Там, где заканчиваются границы и начинается настоящая музыка — рождается история о том, как невозможное становится реальностью

Студия Игоря Сандлера. Две Золотые гитары в ожидании своего часа — стил-гитара и акустическая, обе словно излучают золотистое сияние. В воздухе витает предвкушение разговора, который станет не просто интервью, а настоящим музыкальным сейшном двух легенд российской сцены.

Сегодня создатель группы «ГрАссМейстер» и один из основателей легендарной «Кукурузы» Андрей Шепелев встречается с легендарным продюсером и организатором фестивалей. Вместе с ними — Ирина Савина, чей музыкальный талант покоряет слушателей.

КОГДА МЕЧТЫ СТАНОВЯТСЯ РЕАЛЬНОСТЬЮ

Игорь Сандлер: Андрей, мы так долго ждали этой встречи! Сегодня мы поговорим о «Кукурузе», о творчестве, о том, с чего все начиналось и куда движемся. Вот так мы наметили вектор нашей программы. Не страшно?

Андрей Шепелев: Очень хорошо, нет, совсем не страшно! Спасибо тебе, Игорь, за это чудо. Пригласил нас сегодня, и мы с удовольствием приехали. Повторим наш первый подвиг и поднимем планку еще выше.

Ирина Савина: Привет! Для меня это всегда особенное удовольствие — встречаться с людьми, которые понимают музыку не просто как развлечение, а как часть жизни.

ТРИДЦАТЬ ЛЕТ СПУСТЯ: ЭХО АМЕРИКАНСКОЙ МЕЧТЫ

Игорь Сандлер: Сколько лет прошло с последних гастролей группы «Кукуруза»? Время — оно ведь такое обманчивое…

Андрей Шепелев: «Кукуруза» существует до сих пор. Ребята играют, выступают на разных концертных площадках, в клубах. А вот в Америке последние гастроли были в девяносто четвертом году.

Игорь Сандлер: Девяносто четвертый… Тридцать лет назад. Целая эпоха!

Андрей Шепелев: Да, тридцать лет. Как одна минута пролетела. Это действительно очень значимая цифра. Гастроли были… такое не забывается никогда. Мы в начале 90-х приехали в США на родину американского кантри просто познакомиться, себя показать. И оно как завертелось — мы даже сами не ожидали! Это вылилось в настоящую работу, в настоящие гастроли. По всей Америке проехали, не побоюсь этого слова — всю Америку, только до Калифорнии не добрались, а так все штаты объездили.

Игорь Сандлер: Знаешь, Андрей, я всегда восхищался этой историей. Для меня подобные прорывы символ того, как музыка может преодолевать любые барьеры. Расскажи подробнее — как это все организовывалось?

ЖИЗНЬ В ДВИЖЕНИИ: АМЕРИКАНСКАЯ ДОРОГА ГЛАЗАМИ МУЗЫКАНТОВ

Андрей Шепелев: Обычно три месяца в турах, потом домой, потом опять на три месяца. И так шесть или семь раз. У нас был серьезный менеджмент — американский, из Нэшвилла. Рабочие визы, все официально, все легально.

Игорь Сандлер: Как настоящие рок-звезды! На чем передвигались?

Андрей Шепелев: На автобусе, в котором были кровати, кухня — все как у настоящих американских музыкантов. Каждый день концерт, каждый день новый город. За одну поездку мы проехали расстояние от Москвы до Владивостока и обратно до Урала. В общей сложности полгода в году на гастролях и полгода дома. Работа тяжелая, но невероятно интересная. Состав группы — восемь человек.

Игорь Сандлер: США — это ведь совсем другая культура, другой менталитет…

Андрей Шепелев: США — страна комфортная, люди приветливые. У меня остались самые теплые воспоминания о гастролях. «Кукуруза» — это был довольно интересный проект, мы увлекались кантри-музыкой, пели народные песни, американские, английские.

КОРНИ СТРАСТИ: ОТ ЭРИКА ВЕЙСБЕРГА ДО БОЛЬШОЙ СЦЕНЫ

Андрей Шепелев: Началось это все еще в студенческой юности, и я думаю, что это такой способ удовлетворения юношеского романтизма. Ковбои, индейцы, вот такая музыка… У меня лично началась эта история после того, как я услышал пластинку Эрика Вейсберга, «Эрик Вейсберг & Deliverance», где-то в 76-м году.

Игорь Сандлер: О, да! Эта пластинка была легендарной! Я помню то время — мы все искали эти записи, передавали друг другу…

Андрей Шепелев: И так меня потрясла эта пластинка, я знал её наизусть, не то что каждый трек — я, наверное, каждый щелчок на дорожке знал наизусть этой пластинки. Она меня очень впечатлила. И впечатлила меня пятиструнная банджо, потому что я считал себя неплохим гитаристом, но когда я услышал банджо… А там же логика совершенно другая, и я не знал, как оно устроено, и я не понимал, как это можно сыграть. Мне казалось, что столько пальцев на руке не должно быть у человека. Однако банджо звучит, и это настолько зажигательная музыка.

Игорь Сандлер: Это же целая философия! От одной пластинки к созданию целого движения…

Андрей Шепелев: Всерьез увлекся, стал изучать, стал погружаться в этот жанр. В общем, все выросло до того, что в Москве возник студенческий ансамбль, и мы играли год-два — семьдесят шестой-седьмой-восьмой. Мы играли по всей Москве, нас приглашали, очень любила нас библиотека иностранной литературы.

РОЖДЕНИЕ ЛЕГЕНДЫ: ОТ «ОРНАМЕНТА» К «КУКУРУЗЕ»

Игорь Сандлер: Это еще был предтеча «Кукурузы»?

Андрей Шепелев: Да, «Кукуруза» возникла после того, как мы уже закончили институт и отслужили в армии, снова собрались и решили, что мы будем сочинять сами и петь на родном языке. И появилась «Кукуруза». Мы отошли от исполнения англо-американских традиций и классики, но решили оставить музыкальный язык в своем арсенале. У нас получилось так: мы играли кантри, но на русском языке.

Игорь Сандлер: Это же была революция! Взять западный жанр и сделать его русским по духу… А можно чуть-чуть отмотать еще назад? Ведь группа «Орнамент» еще была до «Кукурузы». И, конечно, я очень хотел бы сейчас вспомнить Ларису Григорьеву. Ведь она же еще с «Орнамента» была вместе.

Андрей Шепелев: Да, да, да. Лариса с нами с «Орнамента», мы студентами были. Она училась в Институте иностранных языков имени Мориса Тореза. Вообще все мы были из разных вузов. Я — архитектурный институт. Там были ребята из авиационного института, из автодорожного — МАДИ. В общем, из разных вузов мы были. Были у нас и иностранцы. Чех играл на скрипке, парень из Чехословакии. И другой парень из Чехословакии играл на слайд-гитаре.

Игорь Сандлер: Но еще же у вас в «Орнаменте» Дмитрий Дибров играл!

Андрей Шепелев: Дима, да! Когда меня забрали в армию, а Дима очень увлекался банджо — на этой почве мы с ним подружились еще тогда, в студенчестве — и он пришел меня заменить, просто, можно сказать, подставил плечо. Потому что я был далеко, на чужбине, на Дальнем Востоке, в Уссурийском крае, в уссурийской тайге. А он близкий нам по духу человек — по музыке — и он тоже очень это дело любил, с удовольствием играл на банджо. И он играл в «Орнаменте», да, было такое действительно. Полгода, год.

В НЕДРАХ УТЁСОВСКОГО ОРКЕСТРА: РОЖДЕНИЕ В МУКАХ

Игорь Сандлер: А что было дальше, когда ты вернулся из армии?

Андрей Шепелев: Я когда вернулся, у нас стали возникать мысли организоваться уже в коллектив, который исполняет кантри на русском языке и «Кукуруза» стала рождаться постепенно. В недрах Утёсовского оркестра мы рождались. В муках…

Игорь Сандлер: В недрах Утёсовского оркестра? Красиво! Расскажи подробнее об этом периоде.

Андрей Шепелев: Да, мы тогда с Юрой Пальмовым работали в Утёсовском оркестре. Сначала работали звукорежиссёрами, а потом меня дирижёр попросил сделать сольный номер на банджо. И я играл с оркестром во втором отделении. Утёсова уже не было тогда, к сожалению, это уже такой период после него. А Утёсовский оркестр ещё долгое время концертировал по всей стране.

Игорь Сандлер: А кто пел в оркестре?

Андрей Шепелев: Пели… там солистов было много, человек пять было солистов. Там много было певцов. Иногда приходили на короткое время какие-то люди. Я их сейчас уже не помню.

ПРОРЫВ БАРЬЕРОВ: КОГДА МУЗЫКА ГОВОРИТ БЕЗ СЛОВ

Игорь Сандлер: Но давайте вернемся к американским гастролям. Это ведь была целая эпопея!

Андрей Шепелев: Это дело тоже стало развиваться. Мы и в «Росконцерте» в конце концов оказались. По всей стране проехали. Нас долго не пускали в Америку.

Игорь Сандлер: Именно американцы не пускали?

Андрей Шепелев: Нет. Наши не пускали, да. Мы какие-то собеседования проходили. Все это заканчивалось просто гробовым молчанием. То есть ни во что не выливалось. Но в конце концов мы выехали однажды, чтобы поучаствовать в культурном обмене, чтобы сыграть там пару концертов в культурных центрах, паре университетов, школах каких-то в Нью-Гэмпшире и в окрестностях, в штате Вермонт.  

Организовали это музыканты, которые с нами познакомились в Москве, они приехали сюда в Москву, и каким-то образом им удалось нас вытащить к себе туда, в Америку. Мы приехали в Америку.

Перед отъездом умные люди предупреждали: «Ребята, по-русски даже рот не открывайте, слушать не будут, только на английском языке». У нас был старый англоязычный багаж, со студенчества еще, мы его вспомнили, сделали англоязычную программу, но вставили туда парочку песен на русском.

Игорь Сандлер: И что произошло дальше?

Андрей Шепелев: После первого же концерта к нам подошёл местный менеджер и говорит: «Ребята, замечательно, то, что вы умеете играть традицию, ясно с первой ноты. У нас таких своих ансамблей просто тысячи, но когда вы по-русски запели… У вас есть ещё что-нибудь такое?» Мы говорим: «Да, сколько угодно». И уже со второго концерта мы пели на русском языке.

Игорь Сандлер: А зрители были все-таки наши эмигранты или американцы?

Андрей Шепелев: Нет, американцы. Обычная американская аудитория.

Игорь Сандлер: Как они понимали текст?

Андрей Шепелев: Никак. Удивительным образом… В этом фишка. Конечно, наши люди приходили, безусловно так. Но в основном мы выступали — это были афишные гастроли, приходила американская аудитория. Были даже такие случаи: Тодд Тейлор ко мне после одного концерта подошёл, сказал тёплые слова про то, как я хорошо играю на добре(резонаторная гитара), и — я как сейчас помню буквально — он говорит: «Андрей, я всю жизнь хожу на эти концерты, я очень люблю эту музыку. Я первый раз плакал на концерте». Ни слова по-русски. Ни слова. Не понимал по-русски.

Игорь Сандлер: Это же сила искусства! Музыка действительно имеет свой язык…

Андрей Шепелев: Это… сила искусства, да. Музыка, у неё свой язык, он понятный. Даже если ты слова не понимаешь напрямую, ты понимаешь очень многое, когда слушаешь музыку. Конечно, я отношу этот успех и такой эффект тому, что у нас потрясающая была певица Ирина Сурина. Как она пела — это, мне кажется, 90% успеха.

GRAND OLE OPRY: РУССКАЯ МЕЧТА В СЕРДЦЕ КАНТРИ

Игорь Сандлер: Расскажи про Grand Ole Opry. Это же была невероятная история!

Андрей Шепелев: В первый же приезд мы имели наглость отправить свои демо-материалы в Grand Ole Opry, в Нэшвилл. И через пару дней получили звонок: «Ребята, мы вас ждём». Музыканты, которые нас пригласили в эту первую поездку, они были в шоке. Для них выступить в Grand Ole Opry в этом жанре — всё равно, что оперному певцу выступить в Театре Ла Скала. То есть – потолок просто.

Игорь Сандлер: И как все произошло?

Андрей Шепелев: И тут нам из Grand Ole Opry, присылаются сообщения, что «мы вас ждём». Нашли спонсора на дорогу. И мы выступаем в первый же приезд в Grand Ole Opry! Этот факт, конечно, ставит тебя сразу в другой статус. Тут и подтянулся нэшвильский менеджмент. Конечно, мы не рассчитывали на такую реакцию из Grand Ole Opry, но она произошла.

Игорь Сандлер: Знаешь, это же историческое событие! Русская группа в святая святых кантри…

Андрей Шепелев: И получилась вот такая история. Элвису Пресли, кстати, в Grand Ole Opry сказали, когда он первый раз там появился: «Элвис, у тебя хорошая профессия — водитель грузовиков, работай себе спокойно. Куда ты пришёл? Хорошая у тебя профессия». А нам сразу сказали «да». И вот мы в Grand Ole Opry спели по-русски. Это было в истории этого легендарного места впервые, конечно. Да, это было впервые, мы спели по-русски. И, в общем, для моего самолюбия — одна из песен, там несколько песен было и моих тоже, моего авторства.

МУЗЫКАЛЬНОЕ БРАТСТВО: КОГДА ГРАНИЦЫ ИСЧЕЗАЮТ

Андрей Шепелев: Так что вот такая у нас «кукурузная» история. У нас много друзей в Америке. К нам приходили на концерты уже наши друзья-друзья, потому что мы катались много, и часто бывало так, что по одним и тем же местам через год приезжали туда же, через полтора, через два.

Игорь Сандлер: Учили они русский язык, чтобы спеть песню?

Андрей Шепелев: Учили русский язык, да. Приходили люди, говорили мне: «Андрей, мы выучили твою песню, она на русском языке, мы специально стали изучать русский язык, чтобы спеть её, эту песню. Хочешь, мы тебе её споём?» И пели мне русские песни.

Игорь Сандлер: Это же удивительно! Музыка действительно объединяет людей…

SANDLERFEST 2025: НОВАЯ ГЛАВА ИСТОРИИ

Игорь Сандлер: Спасибо, Андрей, дорогой, спасибо. Кстати, с Андреем мы вместе готовимся к «Сандлерфесту 2025». И хочется, конечно, еще поговорить о планах. В этом году я уже рассказывал не раз, что у меня новая концепция появилась в фестивале. Помимо того, что мы делали раньше — это большая сцена, трибьют-фестиваль, большая сцена, гитарный фестиваль отдельно, уже шестой сезон будет.  И отдельно «Русская классика в роке» —  Чайковский, Рахманинов, Прокофьев, Шостакович с большим симфоническим оркестром, солисты Большого театра, но в рок-аранжировках. И в этом году у меня появилась идея сделать именно хронологию советского рока, российского рока.  

Мы начнем с 60-х годов. Андрей прекрасно помнит эти группы из тех времён: «Сокол», «Скифы», «Мозаика», «Атланты», «Скоморохи» без Градского — посмотрим, кто там споет. Слава Малежик будет, много-много людей.

Андрей Шепелев: «Добрые молодцы»?

Игорь Сандлер: Нет, это вокально-инструментальный ансамбль, именно рок берем. Я пригласил ребят, конечно, выступить у нас на фестивале. У меня же именно как история отечественного российского рока. И я думаю, Андрей со своим коллективом украсит наш фестиваль. Музыка, с которой он играет, она потрясающая. Она мирового уровня. Не зря их приглашали много раз в туры по Америке. Это показатель качества, показатель планки. Это самая высокая и самая лучшая музыка, которая есть. Для меня это моя жизнь, и кантри — это большой спектр именно рок-культуры.

ФИЛОСОФИЯ РОКА: ОТ МЕТАЛЛА ДО ДЕРЕВЯННОГО РОК-Н-РОЛЛА

Андрей Шепелев: Я у тебя прочитал где-то здесь на стене в студии: «Рокер бывшим не бывает». Да, это, по-моему, Лэмми говорил в «Моторхэд» или кто-то. Рокеры бывшими не бывают, правильно. Но рок — настолько широкая палитра красок, музыки, палитра, которая идет от металла, там хард-рок, альтернативный, глэм, гранж…

Игорь Сандлер: …Индастриал, метал, фолк-музыка — это всё под громадным миром рок-музыки объединено. Как раз кантри у нас, кстати, практически на фестивале мало кто играет. Вот Андрей этот пласт закроет.

Андрей Шепелев: Да, у нас будет акустический рок. Мы его называем «деревянный рок-н-ролл».

Игорь Сандлер: Так более того, я вам дам даже два сета. Один у меня есть — акустическая сцена, там вы отдельно поиграете акустические композиции. Можешь даже вдвоем. А отдельно — вчетвером на сцене. Как, потянете?

Андрей Шепелев: Мы еще и инструментальный блок можем закрыть.

Игорь Сандлер: Да ладно! Похвастались? Ну три блока не дам, а два точно будете закрывать у нас.

Андрей Шепелев: Придем. Всё!

ЭПИЛОГ: КОГДА МУЗЫКА СТАНОВИТСЯ МОСТОМ

В студии повисает та особая тишина, которая возникает между музыкантами, обменявшимися не просто словами, но музыкальными частицами своих жизней. В этой паузе словно продолжает звучать мелодия их воспоминаний — о Grand Ole Opry и московских студиях, о банджо и стил-гитарах, о том, как русская душа нашла свое выражение в американском кантри.

Игорь Сандлер: А мы уже после фестиваля расскажем эмоции, как всё было, да? Дай Бог, с божьей помощью!

Спасибо, Андрей и Ирина. Это было невероятно. Мы ждем новую встречу!

Андрей Шепелев: Спасибо вам за возможность поделиться этими воспоминаниями!

Ирина Савина: Было замечательно!

«Медиасейшн с Игорем Сандлером» — это не просто интервью, это музыкальный диалог, где каждая история звучит как нота в композиции времени. И сегодняшний гость, Андрей Шепелев, доказал, что истории могут звучать не менее выразительно, чем музыка. От московских студий до Grand Ole Opry, от банджо до стил-гитары — это рассказ о том, как музыка преодолевает все барьеры и становится универсальным языком человечества.